Те, кто вырос на «Вечерних рассказах дяди Артура», не могут понять, каким потрясением для меня был переход от атеизма к адвентизму. Я верил только в «атомы и пустоту», пока вся эпистемическая архитектура моего существования, вплоть до нулей и единиц, не была перевернута.
В те первые несколько недель было странно осознавать, что многое из того, во что я верил первые 24 года своей жизни, было неверным — почти на всех уровнях. Это было похоже на сценарий научной фантастики: человек засыпает и просыпается в новом мире, с новыми законами, принципами, моралью — со всем.
Пройти путь от неверия в Бога до веры в то, что Он не только существует, но и умер на кресте за меня? От веры в то, что Вселенная — это бессмысленная случайность, к вере в то, что Бог намеренно создал и поддерживает каждую молекулу в ней — от тех, что образуют самые далекие галактики, до тех, что разлагают пищу в животе муравья. От веры в то, что молитвы — это бесполезные слова, брошенные в атмосферу, которая мгновенно поглощает их, до того, что они могут призывать ангелов на помощь нам со скоростью, превышающей скорость света. От веры в то, что все зло и несправедливость в мире останутся безнаказанными, до того, что однажды «Бог всякое дело приведет на суд, и все тайное, хорошо ли оно, или худо» (Екклесиаст 14:12). От веры в то, что история — это бессмысленное шествие из ниоткуда в никуда, к вере в то, что Всевышний Бог приведет все к славной кульминации с «новыми небесами и новой землей, на которых обитает праведность» (2 Петра 3:13). От веры в то, что мы развились случайно, до видения творческой силы Бога в каждом живом существе?
Неплохой сдвиг парадигмы, не так ли?
Со временем, когда пелена спала с моих глаз, эти новые убеждения, хотя и принятые на веру (ничто, во что мы верим, не приходит без веры), начали обретать смысл, логический рациональный смысл. В отличие от того, во что я верил до этого: что Вселенная сама по себе возникла, причем из ничего (чему учат некоторые ученые); что все многообразие красоты, функций и сложности жизни никогда не было задумано, а только выглядит таким образом. Хотя я не пришел к этому в одночасье, существование Бога, Бога любви, — это самая неоспоримая истина, которую я знаю.
Кроме того, в самом начале я узнал, что мертвые находятся в бессознательном состоянии сна до воскресения (первого или второго), в отличие от распространенной среди христиан веры в то, что мертвые сразу попадают в рай или ад. Что, конечно же, делает воскресение мертвых необходимым. Как писал Павел: «Ибо если мертвые не воскресают, то Христос не воскрес. А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна; вы еще во грехах ваших! Тогда и уснувшие во Христе погибли. Если же мы только в этой жизни имеем надежду на Христа, то из всех людей мы несчастнее всех» (1-е Коринфянам 15:16-19).
Другими словами, моя надежда на вечную жизнь «на новых небесах и новой земле», в отличие от разложения в земле, пока сама земля не сгниет (во что верят атеисты), основывается на обещании, что миллионы, даже миллиарды, все, кто когда-либо жил, будут возвращены к жизни — даже в физических телах? Кто-то сгорел в печах Освенцима несколько десятилетий назад, или был убит в морском сражении при Саламине (480 г. до н.э.), а затем переварен акулами и кальмарами — эти и миллиарды других людей будут воскрешены к жизни? Все остальные мои новые убеждения, такие как Бог как Творец, действенность молитвы, окончательный суд, казались легкими по сравнению с этим.
Как бы трудно мне — человеку, который за две недели до этого не был уверен в существовании Бога, — было принять это обещание, но в самом начале кое-что помогло. В астрономическом журнале я увидел фотографию галактики. Надпись гласила, что в каждой галактике около 100 миллиардов звезд, и один триллион (сейчас это число составляет два триллиона) известных галактик движутся по космосу. Впервые в жизни, будучи верующим, я задумался о космосе. И тут меня осенило: Бог, который создал и поддерживает два триллиона галактик, по 100 миллиардов звезд в каждой, обладает силой воскрешать мертвых. То, что Бог создал космос, не доказывает, что Он воскресит мертвых, но доказывает то, что Он может это сделать.
Наша вера зависит от чуда ошеломляющих масштабов, от веры в то, к чему ничто — ни наука, ни опыт, ни даже воображение — не готовит нас. Да, Иисус воскрес из мертвых. Хотя это и чудо, но воскресение одного человека через три дня — это не воскресение миллиардов людей, которые тысячелетия назад превратились в разрозненные молекулы. И все же, без этого обетования наша христианская надежда «тщетна», и мы живем во лжи.
Если вы должны — потому что без этого ваша вера бессмысленна — доверять чему-то беспрецедентному, неизмеримому и невообразимому — почему вы не можете доверять Богу? Бог, который может воскресить мертвых, легко справится со всем, что выпадет на вашу долю. Верно?
Клиффорд Гольдштейн
По материалам Adventist Review
