«Праведный верою жив будет» (Рим. 1:27). Конечно. А как иначе жить праведникам? От математики (включая простую арифметику), до существования чудесного кварка, до веры в то, что киты с ногами ходили по суше (перед тем как уйти обратно в океан), до Второго пришествия (первого тоже) Иисуса — всем нам нужна вера — интеллектуальное согласие с тем, что мы не можем доказать, для того, во что мы верим, знаем или считаем, что знаем.
Поскольку мы — временные и субъективные существа, чьи единственные знания и опыт о Божьем творении передаются электрохимическим путем через наши временные и субъективные органы чувств, а затем преобразуются в образы, эмоции и мысли нашим временным и субъективным мозгом — да, некоторые нюансы, случайности и ошибки будут омрачать все, во что мы верим, даже если это окажется правдой.
Тем не менее, канонизированное представление, придуманное, взлелеянное и воспитанное теми, кто знает, и пронесенное через три и четыре предыдущих столетия, как мусор по океанским волнам, гласит, что логика и разум — злейшие враги, даже архетипические соперники христианской веры. Хуже того, они ведут гомерическую борьбу за жизненное пространство в человеческом сознании: победят ли логика, разум и наука или невежество, суеверие и фанатизм.
Это такой фарс, очередной интеллектуальный миф современной эпохи, который в результате догматического и постоянного повторения затвердевает, как окаменевшая древесина, и превращается в нечто твердое и прочное. Конечно, Просвещение и научная революция, зажженные свежим кислородом в Европе, разделенной Реформацией, помогли избавиться от многовековых римских и средневековых суеверий и невежества (хотя в Италии, в базилике Святого Антония, верующие до сих пор могут почитать «нетленный язык» [да, именно язык] Святого Антония Падуанского, покровителя потерянных вещей). Но это изменение не было мгновенным, как если бы миру пришлось ждать Фрэнсиса Бэкона (1561-1626), Рене Декарта (1596-1650), Джона Локка (1632-1704) и Исаака Ньютона (1612-1727), прежде чем он научился логике и разуму. И, кроме того, кто обвинит Абеляра из Бата (1080-1142), Уильяма Оккама (1287-1347), Дунса Скота (1265-1308) и Фому Аквинского (1225-1274) в том, что они не знали логики и разума?
На самом деле, несмотря на избитые слухи об обратном, христианство с самого начала было насквозь пропитано логикой и разумом, в отличие от атеистического материализма, который не является ни логичным, ни разумным.
Логика творения
Возьмем творение. То, что когда-то не существовало, а потом появилось, как, например, наша Вселенная, не могло само себя создать, верно? Что бы ни создало Вселенную, это, очевидно, была не сама Вселенная. Логика и разум требуют, чтобы нечто иное — отдельное от Вселенной, предшествующее ей, трансцендентное ей и превосходящее ее (вспомните отношения между скульптором и скульптурой) — должно было создать ее с самого начала.
Нечто отдельное от Вселенной, предшествующее ей, трансцендентное ей и превосходящее ее. Хммм… как Бог, наверное?
Однако, исключив Бога с самого начала, атеист получает другой вариант: ничего. То есть, в противовес Богу, создавшему Вселенную, вместо него появилось ничто, то есть не-что. В книге «Создание Вселенной» Питер Аткинс утверждает, что Вселенная возникла из ничего, причем под словом «ничто» он подразумевает «абсолютное ничто». Я имею в виду меньше, чем пустое пространство… У этого Ничто нет ни пространства, ни времени. Это Ничто — абсолютное ничто. Пустота, лишенная пространства и времени. Абсолютная пустота. Пустота за пределами пустоты. Все, что у него есть, — это имя».1 Если отбросить очевидную идеологию, лежащую в основе этого утверждения, то давайте судить о нем и о его конкуренте — Боге как Творце — исходя только из логики и разума.
Либо это «Ничто» создало Вселенную и все, что в ней есть, либо, наоборот, вечно существующий Бог, например Яхве, создал Вселенную и все, что в ней есть. Один вариант логичен и разумен, другой — не столько нелогичен и неразумен, сколько антилогичен и антиразумен.
Далее, нас снова и снова, десятилетие за десятилетием, уверяют, рецензируя статью за статьей в очень престижных научных журналах, что все — от структуры и функции лобной доли человека до гранатового зернышка, до невероятно сложного ферментного комплекса, играющего центральную роль в свертывании крови, и эхолокации дельфинов, хотя все они выглядят так, как будто созданы, и, да, функционируют так, как будто созданы с определенными целями (например, свертывание крови для заживления разорванной плоти), — не существует. Это все иллюзия, вера людей, которые не понимают, что атомные и субатомные частицы способны бездумно создавать жизнь, часто красивую и всегда с поразительно точными функциями.
Хотя в академических кругах принято считать, что философ Дэвид Юм (1711-1776 гг.) уничтожил аргумент от дизайна, он не сделал ничего подобного, даже близко не подошел к этому (и, вероятно, это не входило в его намерения). Все, что он показал, это то, что если часы, очевидно, сконструированы, то это не доказывает, что Бог, Яхве, создал Вселенную. Кто сказал, что это так? Часы указывают на нечто спроектированное, так же как и все живые существа, от одной клетки до человеческого мозга, указывают на нечто явно спроектированное — даже более явно спроектированное, чем часы, потому что любое живое существо гораздо сложнее, чем часы.
Юм сделал не больше того, что провозглашают, чем Дарвин (сделал то, что провозглашают), а именно показал, что случайные силы — без предвидения или намерения, а просто с помощью слепых механизмов, работающих по принципу выживания, — создали все, от бабочек, носорогов до апельсинов. (Хотя можно скромно спросить: как чудесный вкус апельсинов помог им выжить?).
В самом деле, откуда взялось это универсальное стремление к выживанию, которым якобы наполнено все живое? Одно дело, когда человек пытается выжить, а другое — петуния или амеба? Почему вообще должно существовать то, что Ричард Докинз называет «неслучайным выживанием»2 ? Разве стремление к выживанию, «неслучайное выживание» не означает цель, задачу, предназначение — именно то, что отвергает эволюционная теория? Почему «естественный отбор», то есть почему природа выбирает (звучит как цель) выживание в противовес невыживанию? «Выживание сильнейших» подразумевает две цели: приспособленность и выживание. Короче говоря, процесс эволюции, похоже, противоречит предпосылке, на которой он построен.
Если посмотреть на мир природы — от голубого кита до черники, от нервной системы человека до крыльев орла, — то самым логичным и разумным выводом будет то, что все они были специально созданы, причем с искусством и мастерством, которые не поддаются нашим знаниям и воображению, особенно по мере того, как мы узнаем о них все больше. Ирония судьбы заключается в том, что чем больше наука узнает о сложности природы, тем более надуманной становится научная теория ее происхождения. Догматическое отрицание целенаправленного замысла в природе, особенно когда целенаправленный замысел встречается повсюду, показывает, как идеология может взять верх над самой элементарной логикой и разумом.
Логика 2-й главы книги Даниила
Далее, Даниил 2-я глава. Датируя Даниила вторым веком до н.э. (хотя сам Даниил датируется на сотни лет раньше), ученые уже давно пытаются лишить эту главу пророческого значения. Однако пророческий охват главы простирается далеко за пределы второго века до н.э. и охватывает не только период становления Римской империи, но и ее распад на государства современной Европы, прекрасно описывая их в том виде, в котором они существуют сегодня.
Некоторые из народов «будут частью сильны, частью хрупки» и «смешаются с семенем человеческим, но не сольются друг с другом, как железо не смешивается с глиною» (Дан. 2:42, 43). Отчасти сильные, отчасти хрупкие? Германия остается гигантом, а Люксембург — ну, да Бог с ним. Смешиваются ли они через семя человеческое? Европейцы, от крестьян до принцесс, веками вступали в браки, и хотя они не убивают друг друга массово (по крайней мере, пока), континент по-прежнему состоит из отдельных образований, не более слившихся одно с другим, чем в прошлом, — как и предсказывало пророчество.
Неплохо для книги, написанной, предположительно, во втором веке до нашей эры. Западные спецслужбы не смогли предвидеть распад Советского Союза даже за год до него, а Даниил, напротив, предвидел состояние Европы на тысячи лет вперед. И если Даниил смог так точно описать Европу на два тысячелетия вперед от себя, то, конечно, мы можем доверять ему и в том, что он правильно датировал свою книгу, верно?
Послание 2 главы Даниила, основанное на чем-то столь же широком, обширном и поддающемся проверке, как и сама мировая история, дает нам логические и рациональные основания доверять Библии и Богу, вдохновившему ее.
Логика воскресения Иисуса
Несмотря на тысячелетние попытки развенчать эту версию, воскресение Иисуса является наиболее логичным и разумным объяснением событий, в которое верят даже историки-атеисты.
Во-первых, они верят, что Иисус из Назарета был распят римлянами; во-вторых, что многие люди, особенно Его первые последователи, утверждавшие, что видели Его воскресшим, положили начало тому, что стало христианством; и, наконец, что через несколько лет после смерти Христа фарисей по имени Савл из Тарса, утверждавший, что видел воскресшего Христа, стал апостолом Павлом. Хотя атеисты верят в эти вещи, но как они их объясняют?
Например, массовыми галлюцинациями. Сотни людей, как утверждается, из разных слоев общества, имели одну и ту же галлюцинацию: Иисуса Христа, восставшего из могилы, хотя никто не ожидал, что Мессия умрет и восстанет из могилы. Масса людей, галлюцинирующих одно и то же событие, которого никто не ожидал и не предвидел? Вряд ли это самое разумное объяснение, не так ли?
Другие утверждают, что они просто солгали, что видели воскресшего Иисуса. Лгали — даже зная, что их ложь приведет их самих и других, включая близких, к остракизму, гонениям и даже смерти. Вы можете с готовностью страдать и умирать за то, что считаете правдой. Но за то, что, как вы знаете, является ложью? Насколько нелогичной и иррациональной была бы ложь о том, что Иисус воскрес, настолько же нелогичным и иррациональным был бы аргумент о том, что они солгали о том, что видели Его воскресшим.
Или, как утверждает «теория обморока», Иисус никогда не умирал на кресте, а только потерял сознание, а затем, выбравшись из гробницы и проскользнув мимо римских стражников, явился перед учениками в избитом, растерзанном и истекающем кровью теле как надежда на воскресение.
Некоторые говорят, что у Иисуса был брат-близнец, который обманул всех, заставив думать, что он и есть воскресший Мессия, и так началось христианство: случай ошибочной идентификации.
А как насчет Савла из Тарса? Когда он направлялся в Дамаск, перед ним в землю врезался метеорит, и в результате этого события у него случился эпилептический припадок, в котором ему привиделся воскресший Христос, говорящий с ним.
В отличие от этих движений, человеку достаточно верить в Бога, Бога-Творца, который иногда временно действует вне естественных законов, которые Он создал и поддерживает. Чудо можно сравнить с музыкантом, который, хотя обычно играет музыку по написанной партитуре, временно отходит от нее и играет что-то другое. Логика и разум не требуют, чтобы чудеса происходили, они лишь предполагают, что во Вселенной, созданной Богом, они возможны.
Неразумность атеизма
Или, напротив, вы можете поверить, что Вселенная и все, что в ней есть, возникли сами по себе или из «абсолютного ничего». Или что весь очевидный дизайн в мире природы просто выглядит как очевидный дизайн, но таковым не является. Или что точное предсказание Даниилом будущего на тысячи лет вперед было счастливым случаем. Или что Иисус не воскрес из мертвых, а, раненый, выбрался из гробницы и явился своим последователям, которые приняли его окровавленный вид за воскресшего и прославленного Господа, которого Павел, находясь в эпилептическом припадке, вызванном метеоритом, вообразил, что видел по дороге в Дамаск.
Или, наоборот, используя логику и разум, можно «уверовать в Господа Иисуса Христа и … спастись» (Деян. 16:31).
Клиффорд Гольдштейн — редактор «Руководства по изучению Библии для взрослых».
1 Peter Atkins, Conjuring the Universe: The Origins of the Laws of Nature (стр. 28). OUP Oxford. Kindle Edition.
2 Richard Dawkins, The Blind Watchmaker (W. W. Norton; New York, 1996), p. 61.
По материалам Adventist Review
