В третьей главе книги Иова мы наблюдаем переход от прозы к поэзии и от повествования к диалогу
В Библии встречаются и другие персонажи, которые будучи верующими, будучи благочестивыми, будучи Божьими служителями, в определенных обстоятельствах своей жизни выражали желание умереть. Кроме Иова достойны упоминания Илия, Иеремия и Иона. Интересно то, что никто из этих героев не рассматривает вариант самоубийства. У них даже мысли не возникает о том, что можно самостоятельно лишать себя жизни. Более того, тот же Илия, если он так уж хотел умереть, мог бы просто подождать, пока Иезавель его убьет, как и обещала.
Но эти люди настолько привыкли полагаться на Бога, что даже тогда, когда им не хотелось жить, они не могли доверить это себе или другому человеку. Они привыкли к мысли, что жизнь и смерть — в Божьих руках. И смерть, так же, как жизнь, защита, благополучие — это не то, что можно взять, это только то, о чем можно просить.
Человек не властен над духом, чтобы удержать дух, и нет власти у него над днем смерти, и нет избавления в этой борьбе, и не спасет нечестие нечестивого.
(Еккл. 8:8)
В этой главе Иов впервые произносит проклятие. Прежде ему предлагали проклясть Бога и умереть. Но Иов проклинает не Бога. Иов проклинает свое рождение, то есть самого себя. И опять же — жена предлагала ему проклясть Бога, чтобы умереть, облегчить свои страдания. Такое ощущение, что она прямо слышала разговор Бога с сатаной и понимала, что все происходящее — это испытание Иова на непорочность. В отличие от друзей Иова, она не считала его грешником — она знала его слишком хорошо. Она просто предлагала ему закончить искушение, уступив ему. И умереть за свой грех.
И опять же — Иов отвергает такой способ облегчить свои страдания. Он не проклинает Бога в надежде навлечь на себя смерть. Он хочет умереть, но не хочет ни совершать самоубийство, ни навлекать на себя смерть посредством греха.
Искушения, испытания — процесс болезненный. Грех — это короткий путь прекратить искушения и испытания. Путь к смерти.
3 погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: «зачался человек»!
4 День тот да будет тьмою; да не взыщет его Бог свыше, и да не воссияет над ним свет!
5 Да омрачит его тьма и тень смертная, да обложит его туча, да страшатся его, как палящего зноя!
6 Ночь та,— да обладает ею мрак, да не сочтется она в днях года, да не войдет в число месяцев!
7 О! ночь та— да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселье!
8 Да проклянут ее проклинающие день, способные разбудить левиафана!
9 Да померкнут звезды рассвета ее: пусть ждет она света, и он не приходит, и да не увидит она ресниц денницы
10 за то, что не затворила дверей чрева матери моей и не сокрыла горести от очей моих!
(Иов 3:3-10)
Текст 3 задает тему проклятия дня и ночи, затем 4 и 5 тексты подробно описывают тему гибели дня, а тексты с 6 по 9 — тему гибели ночи. Конечно, Иов не имеет в виду желание, чтобы эти дни выпали из календаря. Скорее, он хочет, чтобы два события, которые сделали возможным его существование (зачатие и рождение) никогда не произошли.
Кстати, мы здесь снова наблюдаем библейскую тенденцию о которой неоднократно упоминал Здравко Стефанович в пособии по изучению уроков Субботней школы в прошедшем квартале — результат рассматривается раньше причины. Сначала Иов говорит о рождении, затем — о зачатии.
Иов предвосхищает идею фильмов «Терминатор», «Назад в будущее» и «Таймлесс». Он хочет, чтобы изменилось прошлое ради того, чтобы не было его плачевного настоящего. Его желание неосуществимо и беспрецедентно. Проклятия и благословения направлены на настоящее и будущее. Прошлое возможно изменить в фантастических произведениях, но Библия ни о чем подобном не упоминает.
1 Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева?
12 Зачем приняли меня колени? зачем было мне сосать сосцы?
13 Теперь бы лежал я и почивал; спал бы, и мне было бы покойно
14 с царями и советниками земли, которые застраивали для себя пустыни,
15 или с князьями, у которых было золото, и которые наполняли домы свои серебром;
16 или, как выкидыш сокрытый, я не существовал бы, как младенцы, не увидевшие света.
17 Там беззаконные перестают наводить страх, и там отдыхают истощившиеся в силах.
18 Там узники вместе наслаждаются покоем и не слышат криков приставника.
19 Малый и великий там равны, и раб свободен от господина своего.
(Иов 3:11-19)
Высказав желание о том, чтобы его зачатие и рождение никогда не произошло, Иов задается вопросом — почему он не умер во время родов. Он снова сожалеет о том, что в прошлом все произошло не так. Он считает, что было бы лучше не жить.
20 На что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душою,
21 которые ждут смерти, и нет ее, которые вырыли бы ее охотнее, нежели клад,
22 обрадовались бы до восторга, восхитились бы, что нашли гроб?
23 На что дан свет человеку, которого путь закрыт, и которого Бог окружил мраком?
24 Вздохи мои предупреждают хлеб мой, и стоны мои льются, как вода,
25 ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня; и чего я боялся, то и пришло ко мне.
26 Нет мне мира, нет покоя, нет отрады: постигло несчастье.
(Иов 3:20-26)
И вот, закончив гипотетические рассуждения о том, как хорошо было бы, если бы он никогда не появился на свет, Иов задается реальным вопросом сегодняшнего дня — зачем ему жить сейчас. Мы снова пришли от следствия к причине — желание Иова никогда не родиться продиктованы его нынешним жалким состоянием.
Хотелось бы разобрать подробно каждый тексты этой главы, но это займет нереально много места. Но очень важны последние два текста.
Иов говорит, что с ним произошло то, чего он всегда боялся. Что же это? Предполагали, что это потеря Божьего благоволения или его страдания.
Но 26 текст выражается иначе — нет мира, покоя и отрады.
Вот чего боялся Иов — он боялся потерять мир в сердце.
Эти три слова — синонимы, они означают спокойствие, благополучие, не только физическое, но и духовное.
Слово «несчастье» более точно можно перевести «смятение» и даже «гнев».
е сами страдания беспокоят Иова. Его беспокоит то, что происходит у него внутри. Он сам видит и чувствует, что его вера начинает шататься, что в сердце закипает что-то нехорошее. Он ощущает свое смятение и гнев. Он чувствует, что готов возроптать на Бога. И это его пугает. Он всегда этого боялся. Даже смерть для него желанна тем, что мертвые находятся в покое. Если Давид желал жить потому, что мертвые не могу прославить Бога, то Иов хочет умереть потому, что мертвые не подвержены искушению роптать. Они не знают, что такое смятение.
Поэтому Иов и сказал своей жене, что ее предложение глупо. Он хотел бы умереть, чтобы не поддаться искушению и не согрешить, но он абсолютно не желает согрешить, чтобы умереть.
Даже в этой главе Иов полностью остается твердым в своей непорочности. Это должно было шокировать его друзей. За всеми жалобами Иова, за кажущимся ропотом стоит все то же желание — остаться непорочным, не поддаться искушению, не согрешить.
Пастор Денис Медведев
