В этой речи Иов обращается уже не только к друзьям и Богу. Он так же обращается к земле (cт. 18), а некоторая часть речи — это диалог с самим собой.
Один из исследователей видит в этой речи следующую структуру:
| A. Вступление | 16:1–5 |
| B. Жалоба на Бога как врага | 16:6–17 |
| C. Вопль надежды посреди отчаяния | 16:18–17:1 |
| B´. Жалоба на друзей | 17:2–10 |
| C´. Вопль отчаяния о надежде | 17:11–16 |
В этой речи Иов говорит о том, же, что и раньше — он обвиняет Бога в несправедливости. Более того — в 18 тексте он обращается к земле, чтобы она не скрыла его кровь. Здесь присутствует аллюзия (непрямая ссылка — прим. ред.) на историю о крови Авеля, и в словах Иова слышится намек на то, что он — Авель, а Бог — Каин. В первой своей речи Иов хочет умереть, чтобы избавиться от смятения. Теперь Иов хочет, чтобы даже его смерть не заставила его замолчать, чтобы его кровь говорила так же, как кровь Авеля. Так же Иов жаждет воздаяния.
Не оскверняйте земли, на которой вы; ибо кровь оскверняет землю, и земля не иначе очищается от пролитой на ней крови, как кровью пролившего ее. (Числ. 35:33)
Поражает то, что Иов видит Бога как своего палача и мучителя, а с другой стороны — провозглашает его как свою единственную надежду и защитника. Конечно, друзья называют его слова глупыми. Они тогда еще не знали слова «шизофрения». Сейчас бы Иову, наверное, поставили диагноз «раздвоение личности».
В самом начале Иов высказывает интересную мысль — он признает, что ничем не лучше своих друзей. По сути, Иов отличается от них только тем, что он знает свою невиновность. Просто он попал в ту ситуацию, в которую они не попадали.
С другой стороны, Иов не знал о том разговоре сатаны с Богом, который нам открыт с самого начала. Да и, кстати говоря, не знаю, что бы я подумал об Иове, если бы книга Иова была бы лишена первых двух глав.
Писал бы эту книгу современный профессиональный сценарист, так задвинул бы первые две главы в конец сценария — как флэшбек. И получился бы превосходнейший психологический триллер, в котором бы, как и положено, в конце плохие оказались бы хорошими, а хорошие — плохими. И тогда читатель (или зритель) смог бы оценить позицию друзей Иова и его самого. Мы бы смотрели этот фильм и думали бы: «что за ерунду Иов несет?». А в конце было бы прозрение.
Однако автор книги Иова не хотел плести интригу. Он с самого начала раскрывает карты. Он хочет, чтобы мы на все смотрели с позиции Бога. Бог вводится в начале книги, чтобы мы поняли — Он не пропал после первых глав. Он был там все время и слушал.
Иов заявил, что Бог его убивает. Иов ждет суда. И Бог слушает.
Я не могу себе представить, что Бог тогда чувствовал. Но книга Иова открывает характер Бога. Те, у кого есть власть, не любят критики. Даже справедливой. Они предпочитают затыкать рты. Бог этого не делает.
Иов говорит страшные вещи. Но вот интересно — мы не видим, чтобы сатана заявился на Божий совет и хвастался своей победой. При всей своей откровенности, Иов не дал сатане повод сказать — вот и этот отступил от Бога.
Пастор Денис Медведев