Опуская исторические подробности и датировку событий, обратим особое внимание на весть Иоанна Крестителя и на Того, о ком он говорил.
Иоанн начал свое служение в 27 г. по Р. Хр., приблизительно во время Пасхи. Все три синоптические Евангелия указывают на факт, что Иоанн был «в пустыне», тем самым, подчеркивая, что он избегал многолюдных мест. «Глагол Божий», вероятно пришел к Иоанну в пустыне Иудейской, где он провел большую часть своей юности и периода возмужания (см. на Лук.1:80), но свою активную проповедь и крещение он начал в Перее напротив Иерихона (Ин.10:40; ЖВ 132; см. а Лук.1:80; Ин.1:28). Иоанн начал свою проповедь и крещение в Вифаваре (Вифании) «за Иорданом» Ин.10:40. Затем упоминается его пребывание близ Салима (см. на Ин.3:23). Все же большую часть своего служения он провел в пустыне (ЖВ 220).
Проповедуя —κηρύσσω «провозглашать». Иоанн проповедовал значение и необходимость крещения и оставления грехов (см. на Матф.3:2, 6), как необходимое приготовление к пришествию Мессии и Его царству.
Крещение покаяния, провозглашаемое Иоанном, включало больше, чем только исповедание грехов (см. Пс.31:1). Согласно его слов увещания, становится очевидным Лук.3:9-14, что «покаяние» сопровождалось новой жизнью, в которой принципы праведности, уже открытые в Священном Писании, применялись на практике (ср. Мих.6:8).
Прощения — ἄφεσις «избавление» или «прощение», буквально, «устранять» или «освобождать». Покаяние, исповедание и прощение должны были предшествовать крещению и были первыми шагами в приготовлении «пути Господу», чтобы «прямыми сделались стези», чтобы «наполнились» долины и понизились «холмы» характера (Лук.3:4, 5; ср. Матф.3:6).
Путь — Буквально, «проторенный путь». Описанная здесь работа является прекрасной иллюстрацией преобразования характера, которое сопровождает истинное обращение. Возвышенные места человеческой гордости и силы должны быть унижены (ЖВ 215; см. на Матф.3:3).
Узрит … спасение — В Ис.40:5, из которого цитировано данное выражение, сказано: «И явится слава Господня и узрит всякая плоть спасение Божие; ибо уста Господни изрекли это». Взирая на Младенца Иисуса, в храме, Симеон воскликнул: «Ибо видели очи мои спасение» Лук.2:30. Иисус пришел на землю, чтобы открыть славу Божественного характера и этим мы «взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу» 2Кор.3:18.
Иоанн говорил снова и снова, несомненно, делая ударение на одной и той же теме. Таким образом, запись Луки о проповеди Иоанна не может ссылаться на особую проповедь, произнесенную по определенному случаю, но скорее на итог всего запечатленного в сознании тех, которые слушали и тщательно усваивали из различных проповедей (см. на 18 ст.).
Порождения — γέννημα, в данном контексте «выводок». Эти слова в особенном смысле были адресованы фарисеям и саддукеям (см. на Матф.3:7). Наглядный пример, примененный Иоанном в своей проповеди, с подчеркиванием на обычных ежедневных сценах сельской местности, напоминает вести таких Ветхозаветних пророков, как Иоиль, Амос и притчи Христа. Необходимо отметить быструю смену символов речи: приготовление прямого пути, порождение ехиднины, топор у корня дерев, слуга, развязывающий ремни обуви у своего господина, крещение огнем, молотьба хлеба, веяние, отделение пшеницы от мякины.
Кто внушил вам — Этим едким вопросом пророк пустыни подверг сомнению побуждение фарисеев и саддукеев. Их побуждения и взгляды были чужды принципам царства небесного. В их настоящем расположении духа, ими не больше радовались бы в царствии, чем выводком змей, если бы они оказались на молотильном току во время жатвы (см. Лук.3:17; ср. на Матф.3:7).
Вдохновенные свыше слова Иоанна Крестителя настолько запали в сердца народа, что они страстно желали немедленно что-либо делать, чтобы приготовиться к «грядущему гневу» 7 ст., и царствию Божьему 4 ст. Проповедь, которая не возбуждает людей искать ответа, теряет свою цель. Иоанн был сильным миссионером-евангелистом. После его призыва к народу приготовиться к пришествию Господа, они пожелали узнать, как практически сделать это. В ответ Иоанн указал каждой личности и каждой группе людей их главные пороки, грехи, подчеркивая, с чего должен начинать каждый человек. Иосиф Флавий писал, что Иоанн «был добрый человек, повелевший Иудеям проявлять добродетель, справедливо относиться друг к другу и с благоговением к Богу, а затем приходить креститься» (Иудейские Древности xviii. 5.2).
Мытари — τελώνης, «сборщики налогов», названные Римлянами, «мытари». Слово происходит от слов «налог» и «покупать», таким образом, буквально, «покупатели налогов». Вместо наличия регулярных государственных служащих, назначенных, чтобы собирать твердо установленные налоги, Римляне давали на откуп преимущество сбора налогов внутри города или провинции. Только богатые люди могли предлагать цену во время аукциона, ибо от таковых требовалось уплатить обусловленную сумму в царскую казну, независимо от того, как много было в действительности собрано, и представить залог до тех пор, пока сумма будет уплачена. Эти люди обычно следовали практике подразделения среди субподрядчиков, определяли им районы или нанимали агентов для совершения фактической работы по сбору налогов. В Новом Завете «мытари» были агентами, которые собирали налоги с народа и были, вероятно, за редким исключением, Иудеями.
Как представители языческого завоевателя, сборщики налогов были для народа наиболее тягостным напоминанием об униженном положении, в котором оказалась Иудейская нация. Немилость к «мытарям» пред лицом Иудеев увеличивалась еще и тем, что бессовестные действия применялись почти всеми этими безжалостными сборщиками, отнимавшими у людей каждую копейку, которую закон или всюду присутствующие римские солдаты могли силой отнять от них. Иудей, становившийся «мытарем» рассматривался как предатель Израиля, лакей ненавистных Римлян. Если, исходя из Иудейской точки зрения, было грехом платить налоги, насколько же худшим рассматривался труд собирать налоги! Поэтому «мытари» изгонялись из общества и отлучались из синагоги. На него смотрели и обращались как с языческим псом и терпели лишь из-за силы Римлян, стоявшей за ним (см. на Марк2:14).
Ничего не требуйте более — Или, «не собирайте больше». Ни Иоанн, ни Христос не осуждали профессию сборщика налогов. Иисус был «другом» мытарей (см. Матф.11:19) и соединялся с ними при различных общественных случаях (см. Матф.9:10-13). Но как Иисус, так и Иоанн требовали справедливости, честности и доброты от тех из мытарей, которые решились стать гражданами царства небесного. Они должны были собирать столько, сколько требовалось с них, включая умеренное вознаграждение за их труд. Но в царствии Божьем нет места для вымогателей и жестоких людей.
Солдаты, обращавшиеся к Иоанну, вероятно, были Иудеями, состоящими на службе у Ирода. Они, возможно, были посланы Иродом следить за Иоанном, предотвращать народное восстание, или они, возможно, пришли как телохранители уже упомянутых сборщиков налогов. Слово «воины» может подразумевать, что они находились там, на занятиях, а не из-за любопытства. Они, очевидно, со всей искренностью задали вопрос: «Могут ли они, как солдаты, готовиться для царства небесного?» Ответ Иоанна гласил положительно, если только они согласны с условиями гражданства. Если солдаты были римлянами, в таком случае, Иоанн должен был представить им условия: верить в истинного Бога и принять Иудейскую веру. В Греческом языке слово «мы» подчеркнуто, как, если бы солдаты спросили: «А мы, что мы должны делать?» Это подчеркивание может подразумевать, что солдаты находились вместе со сборщиками налогов, которые только что обращались к Иоанну 12,13 ст.
Никого не обижайте — иначе говоря, «не вымогайте ни у кого денег посредством запугивания». Превышая свою власть как воинов, — в этом был их запинающий грех, который они должны были победить, чтобы приготовиться к пришествию Князя [Жизни]. Иоанн не осудил солдат как таковых, но указал, что они должны проявлять свою власть справедливо и милостиво.
Был в ожидании — προσδοκάω, «ожидать», «надеяться на», «ожидать на». Подобное Греческое слово употреблено относительно хромого человека, сидевшего у красных ворот, который, увидев Петра и Иоанна, «надеялся получить от них что-нибудь» (см. Деян.3:2-5). Воображение масс народа было возбуждено нетерпеливым, страстным ожиданием, что Мессианские пророчества, на которые он ссылался, были на грани исполнения. Подобно двум ученикам, которым Христос явился по пути в Еммаус, чьи сердца горели при слушании слова Божия (см. Лук.24:32), народ горячо ожидал, что Избавитель Израиля может вскоре явиться.
Всеобщее возбуждение достигло своего апогея. Определенная задача Иоанна заключалась в том, чтобы пробудить сознание народа, находившегося во сне на протяжении столетий, зажечь их сердца надеждой о наступлении зари нового дня и побудить их приготовиться к пришествию Мессии — Желания всех веков. В этой работе он имел замечательный успех. На самом деле он привел в движение даже Иудейских руководителей, чтобы исследовать его весть (см. Ин.1:19-25). «Все» знали об Иоанне, и кто только имел возможность, приходили слушать его.
Иудейские руководители часто требовали от Иисуса чудес как доказательства, что Он Мессия (см. на Матф.12:38; 16:1; и т.д.). Однако, «Иоанн не сделал никакого чуда» Ин.10:41. Его грубая, неотделанная одежда не имела никакого сходства с царственным достоинством. В действительности, он был из колена Левиина (см. Лук.1:5), а не из колена Иудина, из которого должен произойти Христос, согласно пророчеству (см. на Матф.1:1). Несмотря на это, народ был готов принять его как Мессию, если бы только он предъявил претензии, и даже представители Синедриона интересовались не был ли он обещанным Мессией (см. Ин.1:19-21). Иудейский народ не мог выразить Иоанну большей похвалы; не могло быть более красноречивого свидетельства о силе его вести. В самом деле, его провозглашение о пришествии Мессии было настолько эффективным, что народ принял его за самого Мессию!
В этом месте Лука упоминает о тюремном заключении и смерти Иоанна Крестителя, чтобы окончить свое повествование об Иоанне, прежде чем продолжить рассказ о служении Христа. Кажется, что Иоанн не был заключен в темницу еще на протяжении нескольких месяцев, возможно года или более после крещения Иисуса (ЖВ 214; ср. ЖВ 213), приблизительно во время Пасхи 29 г. по Р. Хр. Он оставался в тюремном заключении до ранней весны 30 г. по Р. Хр. и был обезглавлен за несколько недель до Пасхи того же года (см. ЖВ 360, 361, 364).
Только Лука отмечает, что Иисус молился, когда вышел из воды. Это свойственно для Луки, который так часто упоминает о молитвах Иисуса, подчеркнуть и в данном случае эту подробность.
Сын Мой возлюбленный — кодекс Безы прибавляет: «Сегодня Я возлюбил Тебя». В то время, как здесь подтверждается истинность Божества Иисуса, Лука сразу же приступает к тому, чтобы доказать истинность Его человеческой природы 23-38 ст. Матфей начинает свое Евангелие с родословной Иисуса (см. на Матф.1:1), Лука отложил Его родословную к моменту, когда Иисус принял на Себя жизненную миссию. Подобно этому и Моисей представил свою родословную после записи своего первого публичного явления, как представителя Божия и вождя Израиля (см. Исх.6:16-20).
Лука не связывает себя с точным возрастом Иисуса во время Его крещения, но скорее подчеркивает факт, что Он был «лет тридцати». Среди Иудеев 30-ти летний возраст рассматривался как время достижения полной зрелости и, следовательно, подходящим, чтобы принять на себя ответственности общественной жизни.
И был, как думали — Иисус «законно рассматривался» или был «всенародно признан» сыном Иосифа (см. Ин.8:41). В официальных записях Иерусалимского храма Иисус был зарегистрирован как первенец Марии и Иосифа (см. Лук.2:21; ЖВ 52). Быстрое действие Иосифа, когда ангел повелел ему взять Марию, как свою жену, несомненно, предохранило как ее лично, так и репутацию ребенка (см. на Матф.1:24). Согласно официальным записям и перед законом Иисус был сыном Иосифа.
Родословная, переданная Лукой, отличается несколькими важными аспектами от родословной представленной Матфеем и эти отличия, с которыми лицом к лицу сталкиваются современные читатели Библии, по общему признанию, являются проблемой немалой трудности. Эта проблема в основном заключается в факте, что хотя оба родословных перечня содержат происхождение Иосифа, они отличаются между собой не только числом прародителей, перечисленных в пределах данного периода времени, но также и указанными личностями, кто они были. Главные пункты различия между двумя перечнями могут быть перечислены как следующие:
1. Лука упоминает 41 потомка Давида, которые были предками Иисуса; Матфей, 26 потомков.
2. За исключением Салафиила, Зоровавеля и Иосифа, мужа Марии, две родословные совершенно отличны, что касается потомков Давида.
3.Две родословных совпадают, что касается Салафиила и Зоровавеля, но Матфей отождествляет Салафиила как сына Иехонии; Лука упоминает о нем, как сыне Нириеве.
4. Матфей отождествляет Иосифа, как сына Иакова; Лука, как сына Илия.
Прежде всего, эти отличия, кажется, составляют большое расхождение между перечнями, данными Матфеем и Лукой. Проблема еще более усугубляется фактом, что ничего совершенно неизвестно относительно 60-ти из 64 личностей, приведенных в обоих перечнях и сведения, касающиеся других четырех, очень ограничены. Это отсутствие сведений приводит к тому, что положительное сглаживание различий между двумя перечнями практически невозможно. К счастью, однако, древние Иудейские обычаи и методы мышления и выражения достаточно известны, чтобы обеспечить вполне правдоподобное объяснение каждому различию и, таким образом, продемонстрировать, что эти противоречия могут быть скорее кажущимися, чем реальными. Рассмотрим по порядку различные противоречия:
Как отмечено, Матфей упомянул 26 поколений, в среднем 37 лет каждое в период времени от смерти Давида до Рождества Христа; Лука перечислил 41 поколение средним числом 24 года каждое поколение.
Принимая во внимание факт, что Матфей определенно опустил, по крайней мере, четыре генеалогических поколения на протяжении этой части из 966 лет, в чем можно убедиться, сравнивая ВЗ родословные (см. на Матф. 1:8, 11, 17), вполне возможно, что он мог опустить, по крайней мере, одиннадцать из более неясного периода между Заветами. Можно также заметить, что средний промежуток времени в 24 года между рождением человека и его наследником является намного более вероятным, чем 37 лет. Этот факт, склонны подтвердить 37 поколений, отмеченных в Луки, и вероятно в родословной Матфея лишь потому осталось 24 поколения, что около 15 имен из своего списка он, вероятно, опустил нарочно (см. на Матф.1:8,11,17).
За исключением Салафиила, Зоровавеля и Иосифа, мужа Марии, родословные перечни, данные Матфеем и Лукой, очевидно, прослеживают происхождение Иисуса от Давида по двум совершенно различным линиям потомков. От Давида до пленения, Матфей следует по направляющей линии царской семьи, и мы уверены, что такой курс является истинным при перечислении от пленения и дальше (см. на Матф.1:17). Лука, очевидно, следует не по прямой линии царского наследования, но ее ветви обратно к Нафану, другому сыну Давида от Вирсавии (1Пар.3:5; см. на Лук.3:31). В виду браков в пределах границ царской фамилии легко объяснить факт, что происхождение Христа можно проследить назад к Давиду по двум совершенно разным родословным линиям. Это, однако, не объясняет факта, почему переданы эти две линии.
Подобно Матфею (см. на Матф.1:16), Лука с осторожностью избегает заявления, что Иисус был сыном Иосифа. Вводное выражение «и был, как думали», не только подразумевает отсутствие прямого кровного родства, но в такой же мере подчеркивает, что юридически и всенародно Иисус рассматривается как сын Иосифа.
Среди Иудейского народа термины «отец» и «сын», «мать» и «дочь», «брат» и «сестра» и т.д., обычно употреблялись, чтобы выразить более отдаленные взаимоотношения, чем эти слова обозначают в русском языке (см. на Быт.29:12; Числ.10:29; Втор.15:2; 1Пар.2:7). Следовательно, термин «сын» к примеру, как он применен в Библии, может отражать значение родства посредством естественного рождения (или непосредственного или отдаленного родства), через усыновление или левират (был такой обычай), когда брат или ближайший родственник умершего женился на его вдове (см. на Втор.25:5-9) или просто по характеру (см. 2Тим.1:2).
Очевидно Иосиф, муж Марии не мог быть буквальным сыном обоих — Илия, как в данном случае, так и Иакова, как в Матф.1:16. Имеется два вероятных объяснения, и каждое из них находится в полном согласии с известными Иудейскими обычаями. Согласно первому объяснению, оба родословия представляют происхождение Иосифа, одна родословная линия через кровных потомков и другая родословная линия, через усыновление или левират (см. выше). Согласно другому объяснению, Матфей приводит родословную Иосифа, а Лука, Марии посредством ее отца.
Те, которые рассматривают обе родословные линии, как представляющие происхождение Иосифа, объясняют, что одна родословная линия представляет его действительных кровных потомков, а другая родословная линия — его поколение через усыновление в родственную линию. Если Иосиф был буквально «сыном Иакова» согласно Евангелию Матфея, он должен был стать «Сыном Илия» в некотором другом, чем буквальном смысле. Если Илий не имел естественного наследника, он должен был усыновить Иосифа, через которого, согласно Иудейским обычаям, обе линии могли быть сохранены. Согласно другому объяснению, Мария была единственным ребенком Илия, и посредством брака Иосиф стал законным сыном и наследником Илия, согласно положениям, данным в свое время Моисеем (см. на Втор.25:5-9; Матф.22:24).
Лука начинает свою родословную линию со сверхъестественного рождения второго или «последнего Адама» 1Кор.15:45 и теперь заканчивает со ссылкой на творение первого Адама.
Божий — здесь Лука подтверждает свою веру в Бога как Творца человека и Автора жизни, как Того, Кто «дает всему жизнь и дыхание и все; от одной крови Он произвел весь род человеческий» Деян.17:25-26. В начале человек был создан по образу Божию. Наше преимущество через веру во Христа быть воссозданными снова по Его подобию.
Пастор Олег Василенко по материалам библейского комментария АСД
