Деян.17:2. Из того, что Павел… говорил в синагоге три субботы, не следует, что миссионеры оставались в Фессалонике лишь три недели. На протяжении трех суббот апостол проповедовал иудеям, а потом обратился к язычникам и стал служить им. Очевидно, как минимум, еще на протяжении нескольких недель.
Важно обратить внимание на словосочетание, относящееся к соблюдению субботы Павлом: «по обыкновению своему». Очень похоже на соблюдение субботы Иисусом (см. Луки 4:16). Как, собственно, и на обычай жителей города Филиппы (см. Деяния 16:13). Кстати, последние проводили субботу не в синагоге, а в молитвенном доме.
Деян.17:3-4. Проповедь Павла и Силы о распятом и воскресшем Иисусе, о Котором они говорили, что Он и есть Христос, т. е. Мессия, встретила настолько сочувственный отклик, что и некоторые из иудеев уверовали, а также множество греков, чтущих Бога (сравните с тем же определением, данным Лидии в ДА.16:14, а также с ДА.17:17); очевидно, из их числа были и многие знатные женщины, о которых тут говорится (сравните стих 12). Мы видим, таким образом, что Благая Весть достигала людей разных национальностей и разного социального положения.
Деян.17:5. Однако следующий стих призван был подчеркнуть, что и сопротивление Благовестию со стороны иудеев не прекращалось. В доме у Иасона миссионеры остановились. И неуверовавшие Иудеи… собрались толпою у него, требуя, чтобы Иасон вывел Павла и Силу к народу. Фессалоника была свободным городом, т. е. местные свои дела решала самостоятельно, независимо от администрации провинции.
Деян.17:6-7. Не найдя их, они потащили самого Иасона и с ним некоторых братьев к городским начальникам (называвшимся по-гречески политархами; в городах Македонии эти политархи образовывали городские советы).
Деян.17:8-9. Обвинения, выдвинутые против Павла и Силы, тем более встревожили народ и городских начальникоа, что самих «возмутителей спокойствия» найти не смогли (ДА.17:6). В стихе 9 речь, скорее всего, идет о денежном залоге, уплаченном Иасоном и прочими в удостоверение о том, что Павел и Сила покинут город и более не вернутся. Здесь и объяснение того, почему Павел не мог возвратиться в Фессалонику (1Фес. 2:18). Несмотря на печально сложившиеся обстоятельства, фессалоникские христиане продолжали смело возвещать Благую Весть (1Фес. 1:7-10; сравните 2:14-16).
Деян.17:10. Верия располагалась километрах в 65-70 на юго-запад от Фессалоники, на восточных горных склонах, на пути в провинцию Ахаию, соответствовавшую современной южной Греции. Верийцем был Сосипатр (ДА.20:4). Как обычно, прибывши в новый город, Павел и Сила пошли в синагогу Иудейскую (сравните ДА.17:2,17; 18:4,19; 19:8).
Деян.17:11-12. Верийские иудеи оказались благомысленнее Фессалоникских: они приняли слово и ежедневно усердно разбирали Писания, чтобы убедиться в правоте Павла. В результате многие из них уверовали (тогда как в Фессалонике лишь некоторые иудеи обратились ко Христу — стих 4). Слово, которое проповедовал Павел, вызвало в Верии такой интерес, что и из знатных граждан города (греков, посещавших синагогу) уверовало в Господа Иисуса немалое число как женщин, так и мужчин.
Деян.17:13-14. Преследуемый иудеями, отвергавшими Господа, которые, прослышав о проповеди его в Верии, явились туда и стали возмущать народ, Павел пошел на юг, к морю, а Сила и Тимофей остались в Верии.
Деян.17:15. Верийские христиане дали ему сопровождавших — ради его безопасности. По прибытии в Афины апостол передал с ними поручение Силе и Тимофею поскорее присоединиться к нему. (Однако встретились они уже в Коринфе; ДА.18:5). Видимо, Павел ушел из Афин ранее, чем предполагал.
Деян.17:16. Политическая и культурная слава древней Греции, достигшая своего апогея в 5-4 веках до Р. Х., в дни Павла уже клонилась к закату, и это чувствовалось даже в Афинах, гордом центре эллинской культуры. И все-таки интеллектуальная жизнь кипела в греческой столице, которая на весь мир славилась своим университетом. Многие замечательные здания, построенные в дни выдающегося вождя древних греков — Перикла (правил с 461 по 429 гг. до Р. Х.), привлекали внимание своим великолепием и в 1 веке от Р. Х.
Однако Павла это великолепие не радовало. Он возмутился духом при виде этого города, полного идолов. Ибо эллинское искусство отражало характер богопоклонения, присущего грекам. Бога они, в сущности, не знали и поклонялись идолам. Интеллектуальная столица мира была и оставалась центром идолопоклонства.
Деян.17:17. Свою духовную войну в Афинах Павел вел на два фронта: местами сражений были синагога и рыночная площадь. В синагоге он, несомненно, доказывал — на основании ветхозаветных Писаний — что Иисус есть Мессия (сравните стихи 2-3), и там его слушали как Иудеи, так и чтущие Бога язычники (сравните стих 4). Кроме того, он ежедневно выходил на рыночную площадь (так называемую агору, представлявшую в древнегреческих городах центр гражданской жизни: на агору являлись, в частности, философы, чтобы обсудить с интересующимися свои взгляды на жизнь) и там рассуждал со встречающимися.
Деянн.17:18. Оппонентами апостола на агоре стали некоторые из эпикурейских и стоических философов. Эпикурейцы, последователи Эпикура (341 — 270 гг. до Р. Х.) утверждали, что человек живет на земле ради счастья и удовольствий. Соответствующего состояния духа, полагали они, можно достигнуть, всячески избегая излишеств и приучившись не бояться смерти; человек должен стремиться к покою, к освобождению от боли, он должен любить все человечество. По представлениям эпикурейцев боги, если существуют, то в дела людей не вмешиваются.
Стоики принадлежали к философской школе Зенона (жившего примерно в 320-250 гг. до Р. Х.). Свое название они получили от одной из покрытых фресками галерей (греч. стоа) в Афинах, где (как утверждает предание) собирались, чтобы послушать своего учителя. Пантеисты, по своему мировозрению, стоики верили, что человеческая история направляется некоей великой «Целью».
Назначение же человека, трагедию он переживает или триумф, всегда этой цели соответствовать, подчинять себя ей. Совершенно очевидно, что такие взгляды, несмотря на их известное благородство, не могли не порождать неумеренную гордыню и чувство самодостаточности. Встречаясь с Павлом, эти философы спорили с ним.
Деян.17:19-21. Ареопаг — буквально «гора Ареса» (бог войны в греческой мифологии) — был местом, где собирался Совет, тоже получивший название «ареопага», который выполнял в древних Афинах функции высшего судебно-политического трибунала. К апостольскому времени, однако, роль его свелась к наблюдению за состоянием религии, а также воспитания и образования в городе. Итак, Совет (ареопаг) вправе был потребовать у Павла объяснения, что это за новое учение, которое он проповедует, и которое для афинян звучит так странно.
Лука замечает, что как для самих афинян, так и для живших в их городе иностранцев, не было занятия интереснее, чем послушать что-нибудь новое. Это обстоятельство давало Павлу возможность проповедать им Благую Весть.
Деян.17:22. Начиная с этого стиха (и по стих 31) — перед нами еще один «образец проповеди». Павла (сравните ДА.13:16-41; 1-5:15-18; 20:18-35). Это образец проповеди, обращенной к мыслящим язычникам. Четко сформулирована главная мысль ее: Творец-Бог, явивший Себя в Творении, всем повелевает теперь покаяться, т. е. каждому придется дать отчет за свою жизнь перед Иисусом Христом, Которого Бог воскресил из мертвых. Речь Павла делится на три части:
- вступление (ДА.17:22-23),
- о «неведомом» Боге (стихи 24-29),
- повеление этого Бога (стихи 30-31).
Деян.17:23. Жители Афин, боясь «обойти почитанием» какое-либо неизвестное им божество, воздвигли жертвенник… «неведомому Богу». Ссылаясь на это, Павел привлекает мысль своих слушателей не к жертвеннику, а к тому, что истинный Бог им неведом.
Деян.17:24. Он зовет их мысль осознать, что Бог, сотворивший мир и все, что в нем, стоит надо всем, будучи Господом неба и земли (сравните ДА.14:15; Пс.23:1). Как же может такой великий Бог жить в рукотворенных храмах, в каких, по мнению афинян, живут их боги!
Деян.17:25. Итак, Бог выше самых высоких храмов, и если кто самодостаточен, так это Он, не имеющий нужды в том, чтобы люди «заботились» о Нем. В этой ее части проповедь Павла должна была понравиться эпикурейцам, полагавшим, что бог или боги, если они есть, — «выше» человеческих нужд и дел. А в той части, где апостол говорит о Боге, дающем всему жизнь и дыхание, учение его не могло не найти отклик у стоиков, провозглашавших великую «Цель» Космоса и необходимость для людей «соответствовать ей». Павел, таким образом, начинал с того, что было понятно его слушателям, пытаясь, однако, отвести их от их «недостаточных» концепций высшей истины.
Деян.17:26. От одной крови — значит «от одного человека» (имелся в виду Адам). Сказанное здесь Павлом прозвучало как вызов афинской гордости: они обязаны своим происхождением тому же источнику, что и все другие люди! Из слов апостола следовало также, что одной из целей акта Творения было заселить планету Земля (Быт.1:28). Всемогущий Бог, о Котором он говорил, предопределил и характер человеческой истории, назначив предопределенные времена и пределы обитанию людей.
Деян.17:27. Давая откровение о Себе в Творении и в истории человечества, Бог ставил перед людьми важнейшую для них цель — искать Его. Потому что Он, хоть и является высшей Силой, управляющей вселенной (ДА.17:24), доступен каждому человеку и не далеко от каждого из нас.
Деян.17:28. В подкрепление своей точки зрения Павел, говорят исследователи, процитировал из критского поэта Эпименида (из него же Павел цитирует в Тит.1:12): Ибо мы Им живем (точнее — «в Нем живем») и движемся и существуем. Вслед за тем апостол приводит слова из космологической поэмы Арата Киликийца, своего земляка: «мы Его и род» (т. е. «мы — Его дети»; не в том, однако, значении писал это древний поэт, что все мы — искупленные дети Его, и не в том, что в каждом из нас частица Божества, а в том, что мы созданы Верховным Божеством, и Он — источник нашей жизни и самого дыхания нашего; стих 25). Итак, Павел заявил грекам, что они всем обязаны Богу, Которого не знают и Которому не поклоняются, поклоняясь, вместо Него, десяткам лжебогов.
Деян.17:29. Из сказанного им следовал неизбежный вывод: поскольку люди созданы Богом, они Бога создать в виде идола, золотого, серебряного или не могут. Это для афинян, живших в городе, «полном идолов» (стих 16), было воистину неслыханным учением.
Деян.17:30. Первую часть этого стиха надо понимать в том смысле, что долгое время терпеливый Бог мирился с человеческим невежеством, выражавшемся в изготовлении идолов и поклонении им, но терпение Его не вечно. Гнев Божий изливается на людей, не имеющих извинения, потому что Он достаточно ясно свидетельствует им о Себе в Творении (Рим.1:18-20), и все-таки «грехи, соделанные прежде», Он им прощает (Рим.3:25). Ввиду звучащей вести евангелия, язычникам нельзя не прислушаться к Божьему повелению покаяться.
Деян.17:31. Тут Павел выражает мысль откровенно христианскую. Его ссылка на предопределенного Богом Мужа уносит читателя к книге пророка Даниила, где говорится (Дан.7:13-14) о Сыне Человеческом. Этот «Муж» будет праведно судить вселенную (Иоан.5:22). В удостоверение личности Христа и Его дела Бог воскресил Его из мертвых.
Итак, Павел вновь во всеуслышание заявил о воскресении Иисуса Христа (ДА.17:18). Но самая идея воскресения с греческой философией была несовместима (ДА.17:32). Греки, верившие в существование посмертного царства теней, не могли себе представить, что когда-либо вновь облекутся в свои тела! Что же до персонального суда над каждым, то и это было для них неприемлемо. Так что Благовестие попало в самую «болевую точку» афинян.
Деян.17:32-34. Мертвый, поднимающийся из могилы, чтобы жить вечно, — для греков это звучало абсурдно, поэтому одни из них насмехались над апостолом, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время. Все-таки несколько человек, став последователями Павла, уверовали, и среди них — Дионисий, член ареопага, и женщина по имени Дамарь. Можно ли в таком случае считать служение Павла в Афинах неудачей? Трудно сказать. Нигде не записано об основании церкви в Афинах. Но даже если в Афинах церковь основана не была, это следует отнести не на счет неудачи Павлова Благовестия или его миссионерского метода, а на счет «жестокосердия», то есть духовной слепоты афинян.
Сегодня в нашем мире наблюдается нечто подобное. Это пугает. Но не должно нас это сковывать. Наше дело, как знающих Бога, жить для людей во имя Иисуса. Кто откажется следовать за Спасителем — его решение. Кто согласится — великая радость будет на небе. Ради этого стоит жить!
Пастор Олег Назаров